|
Такой день. Один из последних. Желтое сквозь зеленое все настойчивее. Как ни
взъерошивай ветер кроны — все равно заметно. Еще в пиджаке, но под ним свитер.
Все истончилось — тепло, светло, воздух, обещания писать каждый день. Прозрачное
и призрачное. Вот-вот оборвется, истает. Но пока нет. Что-то там виднеется на
горизонте, но очень далеко.
И хорошо, что далеко. Упавшие листья, пыльные дороги и глаза сухи. Их еще
вымачивать и выплакивать. Уголки губ еще вверху, но вот-вот начнут опускаться. У
ее духов еще летний запах, но он начинает горчить. Нежность во взгляде, но он
поверх головы. Руки обнимают, но начинают мерзнуть. Слова еще слышны, но свист
ветра, но шорох листьев… Время пришло и уже не уйдет.
конец сентября…
еще тонкие
первые льдинки
в твоих словах
|
|
That kind of a day. One of the remaining few. The yellow through green ever more
persistent. So noticeable despite the wind trying to fluff up the trees. Wearing
a summer jacket, but with a sweater underneath. Everything is thinner now: the
warmth, the light, the air, the promises to write every day. Translucent and
transient. About to fade. But not just yet. Something is on the horizon, but
still distant. Good thing it is far. Fallen leaves, dusty roads and the eyes are
dry. They have yet to overflow. Turned-up corners of the mouth soon to come down.
Her perfume still smells of summer, but there’s a bitter edge to it. Tenderness
in the eyes that look past her. Arms embrace, but they are getting cold. Words
can still
be heard, but the whistling of wind, the rustling of leaves…The time has come,
and it is not going away.
late September
the first patches
of brittle ice
in your words
translated by Eugene Wasserstrom
|
